1418. Без Егора.

Оригинал взят у maxilla_k в Страсти по Егору...

Вечером 19 февраля после целого изнуряющего дня съемок в Свято-Казанском мужском ските, что потерялся где-то в урочище Акиньшино в 5 - 7 км. от поселка Мстера Владимирской области, мы возвращались "домой" - в гостиницу Спасо-Преображенского монастыря города Муром. Было уже темно, я разложил заднее сиденье микроавтобуса "Баргузин" и пытался хоть немного поспать. Тема эта представлялась весьма непродуктивной: дороги во Владимирской области все еще оставляют желать лучшего. Поэтому наш "Баргузин" нещадно трясло. А я еще к тому же чувствительно ударился коленной чашечкой о камень при неудачном падении в скиту (почему-то мои унты там нещадно скользили, и, совершив пару раз довольно комичные падения, я решил от греха подальше переодеться в валенки, любезно предоставленные отцом Севастьяном, настоятелем скита). Коленка под тремя штанами явно разбухала и ныла. Это тоже совсем не способствовало тому, чтобы я хоть чуть-чуть вздремнул в машине. Даже ругаться в голос я не имел права, ибо микроавтобус принадлежал монастырю, и водитель Леша, вольнонаемный работник монастыря, наверняка неправильно воспринял бы мои креативные вербальные откровения. Где-то в кармане зазвонил телефон. Ага, связь восстановилась, значит, мы наконец-то возвращаемся обратно в цивилизацию. Звонил and_gol из Мурманска. Должны быть, вероятно, серьезные основания, чтобы звонить из Мурманска в Москву (к тому же я в роуминге в Муроме), - подумал я и нажал на кнопку с изображенной на ней зеленой телефонной трубкой...

В Муром мы приехали вечером 16 февраля, и с тех пор я общался исключительно с монахами и "трудниками". В монастыре 10 монахов, 2 послушника и около 180 вольнонаемных. Среди монахов попадались весьма странные персонажи. Например, отец Феодосий с лицом 12-13-летнего подростка... Попробуй обратись к такому "отец Феодосий". Только на второй день настоятель монастыря отец Кирилл объяснил, что отец Феодосий не ребенок вовсе, что это у него болезнь такая. Что на самом деле отец Феодосий недавно перешагнул 30-летний рубеж, а это значит, что теперь он будет жить долго (видимо, при таком заболевании люди либо очень рано умирают, либо живут долго). Или отец Петр, внешне очень похожий на персонажа Виктора Сухорукова из фильма "Остров". На отца Петра возложена обязанность читать у кафедры во время того, как остальная братия трапезничает. Отец Петр читает каждый день одно и то же письмо (написанное когда-то давно из одного монастыря в другой) из какой-то книги. Читает он его как пономарь, даже не читает, а бубнит себе под нос. При этом создается полное впечатление, что это послушание служит отцу Петру наказанием за какую-то провинность. На самом деле, истинным наказанием является кушать под монотонное блеянье отца Петра. Взаимная пытка продолжается ровно до того момента, когда отец Кирилл наконец звонит в свой колокольчик, ставит на вид отцу Петру за отсутствие надлежащего усердия, и разрешает бедолаге приступить к приему пищи. На следующий день все снова повторяется. Так здесь, вероятно, проходят года... И века... Только отец Петр бубнит себе под нос то же самое письмо, вместе со слюной проглатывая половину слов и звуков.

Пища в монастыре тоже не для слабонервных. Братья не едят мясо, поэтому в их ежедневный рацион входит рыба... Семь четвергов на неделе (в советское время четверг в ресторанах считался "рыбным днем"). Надо сказать, что рыбу я с детства не люблю. Поэтому в супе я с переменным успехом пытался не зачерпнуть ложкой куски рыбы (Боже, кому пришло в голову добавлять рыбу в щи?!). Со вторым я съедал немерянное количество соленого огурца, единственное чем можно было перебить ненавистный привкус рыбы, пропитавший все: от картофельного пюре до компота. Только помни, Максим, главное не ругаться вслух! Терпи, отец родной, все проходит!

В нашей комнате в гостинице для паломников, расположенной на территории монастыря, вместо телевизора в углу стояла икона. Радио, разумеется, нет. Единственный электроприбор, который удалось "выторговать", - электрообогреватель - в комнатах холодно, особенно по утру, когда не спасают и два одеяла, заботливо оставленные разговорчивыми бабушками, работницами гостиницы... Перед тем, как нажать на кнопку, чтобы принять звонок из Мурманска, я моментально осознал, что вот уже три дня я совершенно был оторван от светского мира и даже и ведать не ведывал, что происходило за стенами монастыря...
- Летов сегодня умер, - сообщил Андрей после короткого приветствия, - 44 года, остановка сердца...
Да?! Где-то через полчаса я получил смс-ку от travolta68 с сообщением о смерти Егора. Когда мы приехали в гостиницу первое, что сообщил мне Сергей, который оставался в городе Муроме, было известие о смерти Егора Летова. К тому времени ему об этом в телефонных разговорах сообщили уже три разных человека.

Все это мне неожиданно напомнило жаркое лето 1980 года. Как и многих московских детей, на время Олимпиады-80 меня отправили в пионер-лагерь. Я и тогда не очень-то любил бесполезное скопление народа... Поэтому все, что осталось от лагеря в моей памяти, это его идиотское название "МосЭнерго" и то, как дети передавали друг другу из уст в уста информацию о смерти Владимира Семеновича Высоцкого. Откуда они узнали об этом тогда, я не знаю. Пионер-лагерь советского времени - это тоже довольно замкнутое общество, вполне сравнимое по этому показателю с монастырем.

Известие о смерти Игоря Федоровича Летова отодвинуло на второй план и боль в коленке, и желание поспать. Мы выпили с другом-американцем пива (я пил местное пиво "Окское", довольно неплохое, а он - Хайникен), нарушая монастырские правила. Я не стал ему ничего говорить про Егора. Поди объясни бусурманину, кто такой Летов, и почему нам всем так не по себе от его смерти... Он Цоя-то с Высоцким путает до сих пор... Что с них взять?! Еще берутся всему миру объяснять что-то про Россию, там, про русскую душу... Да ладно, Бог с ними! Мы все-таки в монастыре...

Мы все-таки в монастыре... На следующий день я вышел из гостиницы, обошел строящуюся колокольню, вошел в храм и впервые в своей жизни поставил свечку за упокой. За упокой души Егора Летова. Я просто почему-то почувствовал, что ТАК НАДО! Несмотря на то, что Егор творил много такого в своей жизни, за что церковь его скорее подвергнет анафеме, чем впустит в свои врата, на мой взгляд, именно он, Егор, был настоящим русским православным мучеником. Поэтому жизнь и швыряла его из стороны в сторону, поэтому в жизни он не мог найти успокоения своей мятущейся душе. Последний альбом ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ всеми критиками однозначно был назван самым светлым альбомом группы. Егор всю свою жизнь стремился к свету. Теперь, будем надеяться, он наконец обрел и свет, и успокоение. Он в полной мере заслужил и то, и другое! Спи спокойно, Егор! Пусть земля тебе будет пухом!